Глава 3
Лунный день
читать дальше- Каки таки аномалии? Кто у нас аномален?
- Я читала «Лесошишенский Легендариум». На книжном развале случайно нашла.
Местные переглядывались, смеялись. Местными были все, кроме Сони и Инно.
- И что, фолиант лет на пятьсот выглядел? – почти серьёзно осведомился Лев.
- Нет, конечно, это современное издание, - надулась Соня, видя, что потешаются над ней, - Но там написано, что пятьсот лет назад появились первые литературные источники, которые рассказывали о всяческих странностях и существах…
- Это известная фальсификация, - объяснил Лев, - Наши умельцы состряпали. Даже не фальсификация, а просто известная шутка. Пятьсот лет назад здесь не было места с таким названием. Нашему городу через два года будет сорок лет.
- Обидно, что на самом деле ничего паранормального нет. Скучно у вас как-то.
- Почему нет? – возмутилась Варвара, - Есть. У меня машинка исправно ест один носок из десяти.
- Варь, такая «аномалия», - рассмеялась Иана, - она у всех хозяек Земли.
- А у нас, Янита, всё по-честному, ты просто забыла. Эти носки потом со всего города находят изжёванными в лесу.
________________________________________________
В разгар веселья в гостиной внезапно появился Миша.
- Во дела. Дверь не запирают, звонок не слышат, на телефон не отвечают. Можно к вам?
Убавили музыку. Варвара подошла к нему и с чувством поцеловала в щёку и обняла.
- Мишка! Так вот ты какой стал! Хорошо, что зашёл.
Молодой человек раскраснелся.
- Девчонки! Привет, кого не знаю, - он подмигнул младшему поколению.
- Как нас нашёл? – заинтересовался Лев, - Сказали, что не знаешь.
- Да легко. Район, где одни коттеджи, мне показали. А дом у вас подписан.
- Подписан?
- Да, угольком по белому прямо возле двери: «ВасЕлиса плюс Наргиза равно дружба»…
Василиса ахнула и в смущении закрыла лицо ладонями.
Все рассмеялись.
- Тебя… Миша зовут? – с подозрением спросила Василиса. Кажется, в отличие от Сони, он показался ей «своим».
- Да. А ты – Вася.
- Не «Вася», а как на доме написано!
- Ну и толстяк, - очень тихо вынесла приговор Нилуфар, в своей манере.
_______________________________________________
- Угощайся. Вот. Салатику…
- Не, тёть Варвара, салатиком наедаться нерационально. Мало калорий. Я лучше вот это… это селёдка?
- Нет, пряный северо-западный донноскок.
- Ты уже всех друзей обошёл? – спросила Иана, видя, что если он и был в гостях, его никто не кормил.
- Обзвонил. Никого в городе. Я зашёл в бильярдную, поигрался. Возле гипермаркета на площади Мира, в подвале.
- Так, умеешь бильярд? – обрадовался Лев.
- В подвале? А его, между прочим, сюда направили конкретно сосновым воздухом дышать! Варя, у вас есть огород? Я нашла копателя!
- Нет, - смеялась Варвара, - Мы договорились, что копать в нашем саду будет только тот, у кого добровольно возникнет лирико-земледельческий зуд. А на клады мы наш участок уже проверили…
… однако я знаю, что ему поручить дыхания ради! Лев, потом! Пусть он сядет в автобус №89 и едет до конечной. Там дачный посёлок, где мы хотим на лето домик снять. У меня руки не дошли или ноги не дотянулись пока. Я тебе, Миша, доверяю – выбираешь дом с хорошим большим участком, чтобы лес, вода, дорога и магазин были в полутора-двух шагах. Сейчас самое время, пока лучшее не расхватали.
- Вы меня… гоните? – грустно вопросил Миша, - А поесть?
В планы его входило, конечно, поесть да вернуться домой.
- Нет, конечно, только если захочешь.
- Соня, а поезжай с ним, - осенило вдруг Варвару, которая видела, что Соне то ли скучновато, то ли не по себе, - Это приятное место. Там всегда по выходным полгорода народу. Потому что там… Большой пляж.
- И мы, и мы тогда хотим! – воскликнула Наргиза.
- Нет, - строго сказала Варвара, - Пусть Соня с Мишей сначала сделают нам сюрприз – выберут самый уютный домик, а мы там летом будем жить. Соня ещё не бывала на нашем море.
Варвара снабдила их инструкциями, дала бумажку с расписанием автобусов, собрала пакет со снедью, который Соня попыталась «забыть» в углу прихожей, но его перехватил Миша:
- Э нет, еду не позволю оставить. Еда наше всё.
- Пойдёшь на электричку ? – спросила на улице проницательная Соня.
- Стоило бы. Но зачем-то я только что дал обещание. Да и на море давно не был.
_______________________________
От остановки они свернули в лиственную лесополосу. Там пели соловьи, тянуло издалека дымом, а на некоторых деревьях высоко и густо висели разнообразные носки.
- Вон как их туда занесло, по-твоему? – спросила Соня, удивляясь, - Это не те самые носки, которые стиралка ест?
- Стиралка чего? Ты какой-то фильм вспомнила? Извини, я как-то отстал от кинематографа.
- Да нет, тётя Варя говорила, что для здешних лесов нормально, когда носки вот так. Она считает, что они попадают из стиральных машин всего города.
- Нее, эти не из машины. Эти прямо с немытых ног. Кажется, есть такие соревнования по забросу носков. Набираешь песку, раскручиваешь, швыряешь. Зрителям и участникам лучше надеть подводные очки.
«Каков вопрос, таков и ответ», - вынуждена была согласиться Соня и велела себе тему аномальных явлений больше не поднимать.
Посёлок, в котором невпопад разбросаны разномастные домики, а кроны деревьев сходились над грунтовыми дорожками, напоминал большой парк. Где проходили границы участков, понять было сложно. Все домики настолько отличались от соседних и стояли так несистемно, что в глазах рябило. Встречались столбы в обхват толщиной, укрытые чешуёй объявлений. У Миши был список проверенных хозяев. Но чтобы обнаружить номер дома, порой приходилось обходить его кругом, а названия улиц и вовсе составляли секрет. Довольно много дверей оказывалась распахнутыми настежь, над крылечками и верандами висели табло с контактными данными владельцев, а также объявления на дверях типа «после 21.00 двери автоматически закрываются. Будьте внимательны». Садоводство «Флюгер» наполовину состояло из сдаваемых на сезон дач.
- Этот!
- Да!!
Двухэтажный особнячок (не из списка) был не до конца отделан, но как-то хорошо развёрнут окнами в спускающийся террасами сад с какими-то особо уютными зарослями и тропинками в белом крошеве. Приглядевшись к остро выступающим, таким же белым камням фундамента, Соня обнаружила настоящие окаменелости, вид которых вдруг взволновал её.
- Это, интересно, местный камень? – спросила она, заложив руки за спину, подумывая отколоть кусочек на память, но так, чтобы Миша не увидел.
- Да, подземную крепость растаскивают, - пояснил тот.
- Зачем?! То есть, почему она подземная, крепость?
- А, никто не скажет. Почему-то так говорят. Что-то из местных легенд. Это же известняк – наверное, из какого-нибудь ближнего карьера, их вокруг полно. Кстати, в черте города есть зАмок. Но кирпичный. Что, берём домик?
- Мне нравится. Только не понимаю. У тёти коттедж почти в таком же месте среди деревьев, только весь лучше. Зачем сюда переезжать на лето?
- Подумай сама, – коротко на это ответил Миша.
Он глянул на часы и принялся ходить по дому и вокруг него, фотографируя каждый угол на телефон, тут же отправляя снимки Варваре. На том конце совещались не более пяти минут, и вот Миша передал Варваре номер хозяина и, довольный, отряхнул руки.
- Пятнадцать минут! – сказал он, - Вся миссия. Автобус через… час сорок. Хочешь на пляж?
Соня тяжело вздохнула, дёрнув одним плечом. Природа ей надоела. Посёлок, почти безлюдный, но пропитанный дымами шашлыков, чьими-то отдалёнными воплями веселья и невнятным басовитым постуком «музыки», был безумно нехорош для неё. Везде как-то не так. Лучше бы не ехала в захолустный Зашишенск. На что досадовалось, разобраться она не могла.
- Эй, ты чего? Устала? Давай, я звоню Льву, он заберёт нас. Всех комаров всё равно не накормим.
- Давай. Нет, а там что делать?! Пойдём на ваш «пляж», ознакомлюсь, а потом позвонишь.
Они оставили пакет в домике, снова вернулись к главной дороге, перешли её, и по широкой тропинке свернули в совсем другой лес.
Соня немного оживилась. Здесь было много запахов горьких, свежих… особенных. Сегодня день был жарко-ветренным, и солнце вытапливало весну из каждого новорождённого ростка.
Шли, слегка проваливаясь, по рыхлой песчаной дорожке, присыпанной разнорастительной послезимней шелухой. В какой-то момент Соня увидела, что движется как бы по дну моховой чаши, а горизонт слегка задирается, насколько можно видеть, хотя тропинка шла под горку.
Наверное, потому, что вокруг городов гигантские формы деревьев вырубались (чтобы не падали на здания), мало кто из граждан был с ними знаком. А здесь они были – в два и в три раза выше обычных, и даже подлесок состоял не из кустарника, а из деревьев черёмухи, изготовившейся зацвести раньше времени. Расступившись из уважения к своим столь же редким и благородным собратьям, гиганты царствовали каждый на своей поляне в окружении в прямом смысле пышной свиты.
Окатило йодистым ветром. Деревья поредели и кончились, растительная стена впереди стала ярче. Ещё немного… открылась не узкая полоска серого песка и невзрачная бухточка, как ожидала Соня. Открылась необозримая, невероятная, таинственная пряно-зелёная болотная страна, на горизонте которой пока ещё плохо различимое, уже шумело явственно… Над страной раскинулся ясно-синий купол куда выше привычного неба.
- Как-то нехило тут всё изменилось, - пробормотал Миша, осматриваясь, - Меня сюда совсем мелким привозили, я всё запомнил по-другому.
______________________________________________
Ничего похожего просто на «пляж» здесь не было.
Теперь уже Соня молчала по другой причине. Она бегала зигзагами от одной диковины к другой, издавая глуховатые междометия. Ни одна тропинка не вела прямо, ни одно озерцо или болотце не повторялось жизнью на дне и травами вокруг.
В одном водоёме шагали большие улитки.
В другом мириады пиявиц, укоренившись одним концом тела в иле, поворачивались синхронно и стройно, как на параде.
В третьем танцевали пары змеек…
От воды поднимался пар. Вьючие и ползучие создания вершили свой путь. Соня вглядывалась сквозь блики, впитывая и вдыхая происходящее, уже догадавшись, что в реальном времени сбывается некая неосознанная, но древняя, старше Сони самой, мечта.
Соня ежеминутно оглядывалась на Мишу огромными глазами с расширившимися зрачками, призывая в свидетели чуда, и жалела, что на ней не резиновые брюки, чтобы беспрепятственно ползать по пескам, почвам и тине, входить в воду, нет, что у неё не водолазный костюм! Тем более, то и дело приходилось прыгать по камням, по настилам полёгших трав и бурелома, обходя прудики, разливы ручьёв, таинственные тёмные ямы с водой. Миша понимающе фотографировал всё, что ей понравилось. Но память телефона не могла уместить всё.
- Какая я дура! – забыв про своеобычные высокомерные манеры, кричала Соня, - хоть бы фотик, хоть бы сумку взяла! Хоть бы еду-твоё-всё выбросила, а мешок взяла с собой! Ну почему ты мне не сказал!!
Он только комически пожимал плечами, а когда Соня отворачивалась, посмеивался.
Над миром стояла неестественная тишина. Явно не доставало человеческих голосов. Только шорох, пузырение, плеск и дальний размеренный рокот. Соне было то жарко, то холодно, и она то вручала Мише свою безрукавку, которая мешала изысканиям, то снова куталась.
Песок под ногами стал особенно мокрым, а вскоре и зыбучим, вместо болот и ям открылись скалы, стоящие на песке и в воде. Длинные песчаные косы, поблёскивающие слюдой, были чисты, завораживающе просторны. Сегодня никто ещё на них не ступал. Соня остановилась, не решаясь нарушить гладкость, и тут же начала погружаться в песок.
- Не останавливаемся. Это ещё не море. Увидишь.
__________________________________________
Море шуршало уже где-то рядом, настойчиво, но недосягаемо. Соне казалось, что никогда они к нему не попадут. А попадут – так это будет какая-нибудь речка о глинистых берегах или пресное водохранилище. Она боялась разочарования. Здесь не её земля, но ошибка мозга и неверная нота природы могут отравить ей - не жизнь, но нечто драгоценное, что возникло в Соне только что.
Они обходили удлинённые озерца, уже достаточно удивительные для жителя мегаполиса, достаточно глубокие, чтобы даже в них хорошо поплавать. Там ходили волны, награждая прибрежный песок фантастическими формами размытий, а прямо у берегов плавали большие рыбины.
- Кто это?! – вскрикнула Соня, в который раз низко наклоняясь над прозрачной толщей, играющей зайчиками, - Это же трилобит!
Перед глазами встали окаменелости из фундамента. А живое ископаемое шевелило ножками, медленно поворачивалось, зарываясь в песок.
- Точно, трилобит. Здесь они не вымерли, - спокойно объяснил Миша, деловито фотопротоколируя обитателя.
- Слушай, - заволновалась Соня, - Я не прощу себе, если сейчас уеду. Ты как хочешь, а я здесь буду до упора. Понимаешь, ЭТО МНЕ НАДО!!
- Спокойно, Соня. Автобусы каждые два часа ходят. Я даже подозревал, что тебе здесь понравится. И твоя тётя тоже подозревала, и мама. Знали, куда посылают.
- От-лич-но! А… как же твоё «одминствование»?
- Так вся ночь впереди. Меня ведь тоже, направили, я на месте. Не торопись, наслаждайся.
- Почему тогда здесь никого больше нет?
- Вот это как раз странно - выходной. Видимо, раз на раз не приходится. Или у кого-то пикничок в другой стороне, не видим. Здесь прятаться хорошо.
И Соня, как под гипнозом, шла дальше, мысленно подбирая все эти листики, ростки «морского лука» (как назвал это единственное опознанное им растение Миша), окатанные водой деревяшки, слепящие отблесками камушки и многое, многое, многое другое в копилку памяти.
Вдруг под веками началось мерцающее сияние. Она подняла глаза. Небесные ресницы. Широко-синее. Глубоко-высокое. Холодное, северное, неуступчивое-строгое, пахнущее благородной солёной гнилью, настоящее. Море, заставившее сбиться дыхание, а потом завопить от счастья!
- Видишь там мыс? Это, должно быть, Лесошишенск. Совсем близко, - сказал Миша, терпеливо выждав, пока Соня справится со счастьем. Но в указанном месте она не увидела никакого города, одну тёмную стену гигантских сосен.
Она зачерпнула из подбежавшей волны и лизнула воду. Вода ожгла язык холодом и солью. Ударившись о камень, море забрызгало ей лицо. Засмеявшись, Соня помчалась в скалы – карабкаться и орать. Миши как будто не существовало, она не стеснялась и не боялась ничего и никого.
__________________________________
Теперь они медленно брели по берегу. Соню прорвало – она без умолку говорила.
- Как сделать так, чтобы ещё сюда придти? Мы завтра опять к вам вернёмся, а когда опять в Шишенск – не знаю.
- Позови сюда родителей. Одна никогда не ходи – если змея укусит, помочь некому.
- Дааа, они поедут, как же. Мама сильно не любит разные места, где мало людей, а папа всё пытается… выспаться, и саботирует всё. Мы где только не бывали за последний месяц.
- А ты покажи им мои фотки. Может, вдохновятся.
- Показать покажу. Ты только не стирай их, ладно?!! Ой, а это… аммонит!! И они здесь!
Раковина воняла, была грязна, но под налётом таилась благородная ребристая поверхность – и раковина не помещалась в одной руке и оттягивала обе!
- Возьмём на обратном пути, - утешил Миша.
- А если потом не найдём?
- У меня дома где-то такой лежит. Он твой.
- Спасибо, но эта была бы моя личная, живая раковина, своими руками собранная… то есть подобранная… то есть самовыкаченная.
Другие раковины, двустворки, щедро посыпавши отдельные участки песка, хоть и подходили для собирания, крошились прямо у Сони в руках.
- Они здесь лежали всю зиму на ветрах и во льдах. Перепады температур, влажности. А молодые ракушки глубоко в воде и держатся крепко, и сами крепкие.
Путь преградило мелководье, соединяющее море с одним из озёр.
- Скажешь, что идём назад? – кисло спросила Соня, - Знаю, тебе всё равно хочется домой. Я у тебя на шее. Ты вообще понимаешь, какое доброе дело для меня делаешь?
- Конечно, - легко согласился Миша, - Оторвал зад от компьютера… нет, как-то нескладно… Просто: оторвался от и плетусь в поте лица ради благ следующей жизни. Пойдём по воде?
- А пойдём по воде! Отвернись, я колготки снимать буду.
- Сделай милость, не снимай, - сказав, Миша одним движением усадил Соню себе на плечо.
- Ва! Вау! – некультурно возрадовалась она, - а отсюда та-ак видно! Телефон давай, будем печатлеть эксклюзивы!
Миша пошёл прямо в кедах. Соне несколько раз показалось, что он вот-вот поскользнётся на иловых участках, но решила не пищать. Уронит – тем лучше будет, тогда она как бы обманет законы бытия и искупается аж в апреле, ибо уже сожалела, что не попадёт в это место летом… Однако если она вымокнет, возвратиться придётся как можно скорее.
- Смотри! Смотри! На горизонте белое. Это что, остров?
- Айсберг, - пояснил Миша, глядя только под ноги, - Зуммируй же.
- Не могу поверить. Тут все четыре времени года сошлись! Везде – весна, в мелких лужах лето, ракушки и всякие листья осенние, айсберг из зимы! А тебе не холодно?
- Уже нет.
Чтобы обсохнуть, он взобрался на покатый валун, обросший понизу соляными кристаллами, туда же втянул и Соню. Там они сколько-то времени вели разные разговоры, не отрываясь от морской дали взглядом, но потом улеглись, чтобы не отрываться от дали небесной. А солнце будто бы не сдвинулось на небосклоне. Только пели и шептали волны и что-то переливалось из одного природного ложа в другое, воды холодные и воды тёплые смешивались, завихрялись, брызгались…
Когда Миша захотел вытянуться на горячем камне, что-то прокатилось вниз, раздался всплеск.
- Ой ё!– заорал он, вскакивая, - Сонька, смотри, что сделалось!
Соня, медитативно изучавшая облака, от неожиданности едва не скатилась… не на мокрый песок, а прямо в ледяную воду. Миша придержал её за одежду. От ужаса и лёгкого перегрева у неё закружилась голова.
- Чего теперь. Садись. Держись крепче, - он снова опустился на камень, – Ну и дурень я. Сегодня, похоже, как раз Лунный день. Я должен был додуматься, что мы в полосе прилива.
- Угу, - сказала Соня. Она была бы в восторге, если бы не начинавшаяся усталость.
Вокруг их скалы, в одночасье ставшей островком, каких у берега было немало, завивались неглубокие воронки.
Лунные Дни были каждыми тридцать пятыми сутками на планете. Когда Малая Луна догоняла Большую, приливы становились чуть повыше и побыстрее.
- И… посидим тут? – спросила Соня.
- Так… два автобуса… нет, уже три! мы пропустили. Ничего так себе прогулялись… будут ещё два. Первый через… сорок пять минут. Если бы нам прямо отсюда очень быстрым шагом…
- А вода?
- Отлив начнётся… нет, пока что ещё чуть-чуть прибывает. Нас, скорей всего, не затопит, потеснимся немного. Когда отлив… да откуда я знаю? Через полчасика? А потом по колено в воде уйдём.
- Ну вот и звони Льву. Пусть приедет сюда. С лодкой!
- Ммм… знаешь, что я только что уронил?
- Нет!! Только не мои снимки, как ты мог?!
Соня загоревала – из-за фотографий.
- Слушай, тут же не очень глубоко, достань, а? Вон он, я его вижу! Вдруг ещё работает?
- Сооня!
- Чего? А чего, посушим.
- Ты бы полезла?
- Нет, в дорогу не хотела бы заболеть.
- Хорошо, что ты меня понимаешь. У меня в июле вступительные.
- Ты что, такой неженка? Ты же парень! Ты уже прошёлся по мокрому!
- Я парень и я неженка. В прошлый раз не сдал экзамены конкретно из-за воспаления лёгких. Ну что, я полез за телефоном? Который сегодня точно не будет звонить? Плавать я тоже особо не умею, ну ты сама сказала – неглубоко.
- Извини, я психанула. Так вот в чём дело! Но почему папа с мамой на тебя так злы, если ты не виноват, что заболел?
- Ааа! – вдруг чему-то обрадовался Миша, - А вот и виноват как раз. Ты что, думаешь, мама и папа у меня такие упёртые социальные достиженцы, которые простить не могут робота за то, что сломался?
- Расскажи тогда. Времени вагон, уйти особо некуда.
- Только ты поймёшь, что находишься на необитаемом острове в обществе придурка.
_______________________
Соня слушала, как десятиклассники одной самой лучшей школы с математическим уклоном хотели так, чтобы не было мучительно тоскливо по прошествии лет вспоминать прощание с детством, но обсуждение творческих планов ничего не дало, твёрдо договориться оказалось как-то некогда, и по факту выпускной вылился в цепную реакцию спонтанного неумелого винопития, чего не ожидали не только час назад похваляющие их в микрофон любимые преподаватели, но и сами фигуранты взросления.
Соня хохотала, рискуя сползти в воду, только иногда вставляя беспомощные вопросы «а тот, второй?», «а что делали в это время девчонки», «в канализацию?!!», «на спор?».
- У меня выпускной через два года, буду знать, как полагается! – под конец сказала она.
- Нет, повторять чужие находки точно не рекомендую. Хотя… мы же на самом деле в пику сделали наработкам всех поколений: вот этим все душещипательным виршам о любимой школе… ленты с автографами, фотосессии, голуби, шары, старинная школформа, поход к памятникам. Переклинило, стыдно.
Я, конечно, по своей глупости не поступил, куда хотел, зато знаю, что больше не хочу напиваться. Ибо блевотворно весьма.
Лицо Миши осветилось от дорогих сердцу воспоминаний.
Он снова заглянул за край островка, проверить, насколько сошла вода и увидев на дне засветившийся экран.
- Смотри-ка! Звонит! Последний раз. Эх, друг мой, прощай, но мы спасены, Соньк! За нами приедут - я ж маяк на телефоне подключил, и тётя твоя код знает. Жизнь прекрасна. Жаль только, наше вкусное не захватили. Мы бы сейчас…
- Ага, пить хочу, - сказала Соня.
- Соня? Плохо, что ли? Бедная, с твоей чёрной головой тебе жарко.
Соня кивнула и легла на камень.
- Ну да, логично. Прости, заболтал и даже не понял… Слушай внимательно. Я спускаюсь в воду, а ты за мной, как только я скажу.
И, не давая ей раздумывать, Миша покатился вниз.
Раздался всплеск, затем вопли. Соня, чуть не теряя сознания, подскочила, ожидая его гибели.
- Пподожди, ппривыкну…, норм-мально, ссттою … ааа! холодно, жжётся, гадина!
Он держался за скалу и дрыгал ногами и руками.
- Телефон! Поищи тогда! – закричала Соня.
- Не-нет. Телелефон не могу.
Миша замолк, задышал часто, пытаясь адаптироваться к злобной воде и глядя снизу вверх на Соню.
- Прости, прости меня, - пробормотала она. Вот теперь ей стало страшно.
- А теперь давай сюда. К-ко мне… Не думай, не бойся.
Соня, понимая, что долго он не сможет ждать и взобраться обратно тоже не сможет, решилась, хоть всё в ней протестовало.
Он поймал её, не давая коснуться воды, и донёс до суши практически на вытянутых над головой руках.
- Ты как, Сонь?
- Я как? ТЫ как?!
- Я снова морж.
- Ничего себе, прилив был! Мы же полчаса шли!
Пока они сидели на песке, дрожа и переводя дыхание, пока отжимали Мишины свитер, майку, штаны, поднялись волны вдвое больше. Они перебрасывались через покинутый островок.
- Вввовремя ушли!
- Дда, а ведь сегодня нне только Лунный день, но и Великое Новолуние – сразу две Луны между Солнцем и Землёй. Так что вовремя так вовремя. Сейчас снова до нас докатится. Пойдём.
Держась за руки, они отступали от резвой воды и часто оглядывались на это редкое явление.
Волны поглощали одну отмель за другой и постепенно соединяли море с озерцами.
- Будем обходить по верхам, ближе к лесу. Только змей полно, чур, смотрим под ноги.
Миша сказал, что им лучше поспешить. Теперь, если найдут, то не их, а телефон, так что лучше скорее выйти на дорогу, попробовать успеть на последний автобус и в нём попросить у кого-нибудь позвонить. Только придётся очень напрячься.
- Но если тебе плохо, пойдём медленно, а там будем ловить попутку.
Но Соня не согласилась – она не хотела, чтобы Миша совсем из-за неё замёрз. Они побежали сквозь пески, камыши, зелень, золотые тростники, через лужи, так как больше не надо было думать о промокших ногах, и змеи, надо полагать, с писком разбегались с их пути. В это время Соня поняла, что шикарной ракушки, прихваченной напоследок, у неё в руке уже нет.
«Всё правильно, это же зачарованное место, откуда нельзя ничего, даже фото, вынести! И я сюда больше… не вернусь», - горько думала она, напоследок наслаждаясь упругим тёпло-прохладным ветром, свистевшим в ушах.
Они вдруг увидели, что почти совсем темно, только зарево просвечивает сквозь лес, из которого только что вышли.
И хвост сбегающего автобуса №89, последнего, увидели.
- Ничего. Идём за едой, там и сок был.
Домик оказался заперт в согласии с табличкой: «Внимание! Двери автоматически запираются в 21.00». Часы на табло показали 21.01.
- Наша еда! – расстроился Миша, - Нет, хорошо, что опоздали. Кто бы нас отсюда вытащил до утра? Или даже дольше, если тётя Варя уже заключила договор.
- А давай… вернёмся ТУДА? – вдруг произнесла Соня и, к её удивлению, Миша сказал:
- Давай. Море, наверное, почти до верхних болот дошло… вот бы посмотреть.
Соня даже подобрала на обочине какой-то рваный пакет для ракушек, начхав на брезгливость, но… на дороге их нагнала знакомая машина.
- Я пять раз объехал это чёртово место, - сказал им Лев, пытаясь не раздражаться, - Объясняться мне не надо. Мамочкам будете объяснять.
- Дорогу потеряли, - всё же доложил Миша.
- Почему на звонки не отвечал?
- Телефон… ворона унесла. Он же «металлик».
Лев вскинул бровь.
Соня, чтобы не слышать их и не говорить ничего, притворилась задремавшей. Перед глазами стояли волны, шуршала и переливалась вода. Только это имело значение. «Хочу, чтобы каким-то чудом я могла бы в это место в любое время жизни ходить из любой точки земного шара. Одна. Да, страшно, но всё равно, только одна, чтобы это было только моё место.»
Но она уже знала, что завтра уже всё так изменится, что следов не найти, что поводов больше не будет, что удача не прислушается.
- Подбросьте меня сразу на вокзал, – попросил Миша.
- Тебя ждут ночевать, - почти рявкнул Лев.
- Не-е, у меня без моих компьютеров скоро ломка начнётся.
Соня даже не заметила, когда Миша попрощался и вышел.]
конец главы 3
глава 4
Лунный день
читать дальше- Каки таки аномалии? Кто у нас аномален?
- Я читала «Лесошишенский Легендариум». На книжном развале случайно нашла.
Местные переглядывались, смеялись. Местными были все, кроме Сони и Инно.
- И что, фолиант лет на пятьсот выглядел? – почти серьёзно осведомился Лев.
- Нет, конечно, это современное издание, - надулась Соня, видя, что потешаются над ней, - Но там написано, что пятьсот лет назад появились первые литературные источники, которые рассказывали о всяческих странностях и существах…
- Это известная фальсификация, - объяснил Лев, - Наши умельцы состряпали. Даже не фальсификация, а просто известная шутка. Пятьсот лет назад здесь не было места с таким названием. Нашему городу через два года будет сорок лет.
- Обидно, что на самом деле ничего паранормального нет. Скучно у вас как-то.
- Почему нет? – возмутилась Варвара, - Есть. У меня машинка исправно ест один носок из десяти.
- Варь, такая «аномалия», - рассмеялась Иана, - она у всех хозяек Земли.
- А у нас, Янита, всё по-честному, ты просто забыла. Эти носки потом со всего города находят изжёванными в лесу.
________________________________________________
В разгар веселья в гостиной внезапно появился Миша.
- Во дела. Дверь не запирают, звонок не слышат, на телефон не отвечают. Можно к вам?
Убавили музыку. Варвара подошла к нему и с чувством поцеловала в щёку и обняла.
- Мишка! Так вот ты какой стал! Хорошо, что зашёл.
Молодой человек раскраснелся.
- Девчонки! Привет, кого не знаю, - он подмигнул младшему поколению.
- Как нас нашёл? – заинтересовался Лев, - Сказали, что не знаешь.
- Да легко. Район, где одни коттеджи, мне показали. А дом у вас подписан.
- Подписан?
- Да, угольком по белому прямо возле двери: «ВасЕлиса плюс Наргиза равно дружба»…
Василиса ахнула и в смущении закрыла лицо ладонями.
Все рассмеялись.
- Тебя… Миша зовут? – с подозрением спросила Василиса. Кажется, в отличие от Сони, он показался ей «своим».
- Да. А ты – Вася.
- Не «Вася», а как на доме написано!
- Ну и толстяк, - очень тихо вынесла приговор Нилуфар, в своей манере.
_______________________________________________
- Угощайся. Вот. Салатику…
- Не, тёть Варвара, салатиком наедаться нерационально. Мало калорий. Я лучше вот это… это селёдка?
- Нет, пряный северо-западный донноскок.
- Ты уже всех друзей обошёл? – спросила Иана, видя, что если он и был в гостях, его никто не кормил.
- Обзвонил. Никого в городе. Я зашёл в бильярдную, поигрался. Возле гипермаркета на площади Мира, в подвале.
- Так, умеешь бильярд? – обрадовался Лев.
- В подвале? А его, между прочим, сюда направили конкретно сосновым воздухом дышать! Варя, у вас есть огород? Я нашла копателя!
- Нет, - смеялась Варвара, - Мы договорились, что копать в нашем саду будет только тот, у кого добровольно возникнет лирико-земледельческий зуд. А на клады мы наш участок уже проверили…
… однако я знаю, что ему поручить дыхания ради! Лев, потом! Пусть он сядет в автобус №89 и едет до конечной. Там дачный посёлок, где мы хотим на лето домик снять. У меня руки не дошли или ноги не дотянулись пока. Я тебе, Миша, доверяю – выбираешь дом с хорошим большим участком, чтобы лес, вода, дорога и магазин были в полутора-двух шагах. Сейчас самое время, пока лучшее не расхватали.
- Вы меня… гоните? – грустно вопросил Миша, - А поесть?
В планы его входило, конечно, поесть да вернуться домой.
- Нет, конечно, только если захочешь.
- Соня, а поезжай с ним, - осенило вдруг Варвару, которая видела, что Соне то ли скучновато, то ли не по себе, - Это приятное место. Там всегда по выходным полгорода народу. Потому что там… Большой пляж.
- И мы, и мы тогда хотим! – воскликнула Наргиза.
- Нет, - строго сказала Варвара, - Пусть Соня с Мишей сначала сделают нам сюрприз – выберут самый уютный домик, а мы там летом будем жить. Соня ещё не бывала на нашем море.
Варвара снабдила их инструкциями, дала бумажку с расписанием автобусов, собрала пакет со снедью, который Соня попыталась «забыть» в углу прихожей, но его перехватил Миша:
- Э нет, еду не позволю оставить. Еда наше всё.
- Пойдёшь на электричку ? – спросила на улице проницательная Соня.
- Стоило бы. Но зачем-то я только что дал обещание. Да и на море давно не был.
_______________________________
От остановки они свернули в лиственную лесополосу. Там пели соловьи, тянуло издалека дымом, а на некоторых деревьях высоко и густо висели разнообразные носки.
- Вон как их туда занесло, по-твоему? – спросила Соня, удивляясь, - Это не те самые носки, которые стиралка ест?
- Стиралка чего? Ты какой-то фильм вспомнила? Извини, я как-то отстал от кинематографа.
- Да нет, тётя Варя говорила, что для здешних лесов нормально, когда носки вот так. Она считает, что они попадают из стиральных машин всего города.
- Нее, эти не из машины. Эти прямо с немытых ног. Кажется, есть такие соревнования по забросу носков. Набираешь песку, раскручиваешь, швыряешь. Зрителям и участникам лучше надеть подводные очки.
«Каков вопрос, таков и ответ», - вынуждена была согласиться Соня и велела себе тему аномальных явлений больше не поднимать.
Посёлок, в котором невпопад разбросаны разномастные домики, а кроны деревьев сходились над грунтовыми дорожками, напоминал большой парк. Где проходили границы участков, понять было сложно. Все домики настолько отличались от соседних и стояли так несистемно, что в глазах рябило. Встречались столбы в обхват толщиной, укрытые чешуёй объявлений. У Миши был список проверенных хозяев. Но чтобы обнаружить номер дома, порой приходилось обходить его кругом, а названия улиц и вовсе составляли секрет. Довольно много дверей оказывалась распахнутыми настежь, над крылечками и верандами висели табло с контактными данными владельцев, а также объявления на дверях типа «после 21.00 двери автоматически закрываются. Будьте внимательны». Садоводство «Флюгер» наполовину состояло из сдаваемых на сезон дач.
- Этот!
- Да!!
Двухэтажный особнячок (не из списка) был не до конца отделан, но как-то хорошо развёрнут окнами в спускающийся террасами сад с какими-то особо уютными зарослями и тропинками в белом крошеве. Приглядевшись к остро выступающим, таким же белым камням фундамента, Соня обнаружила настоящие окаменелости, вид которых вдруг взволновал её.
- Это, интересно, местный камень? – спросила она, заложив руки за спину, подумывая отколоть кусочек на память, но так, чтобы Миша не увидел.
- Да, подземную крепость растаскивают, - пояснил тот.
- Зачем?! То есть, почему она подземная, крепость?
- А, никто не скажет. Почему-то так говорят. Что-то из местных легенд. Это же известняк – наверное, из какого-нибудь ближнего карьера, их вокруг полно. Кстати, в черте города есть зАмок. Но кирпичный. Что, берём домик?
- Мне нравится. Только не понимаю. У тёти коттедж почти в таком же месте среди деревьев, только весь лучше. Зачем сюда переезжать на лето?
- Подумай сама, – коротко на это ответил Миша.
Он глянул на часы и принялся ходить по дому и вокруг него, фотографируя каждый угол на телефон, тут же отправляя снимки Варваре. На том конце совещались не более пяти минут, и вот Миша передал Варваре номер хозяина и, довольный, отряхнул руки.
- Пятнадцать минут! – сказал он, - Вся миссия. Автобус через… час сорок. Хочешь на пляж?
Соня тяжело вздохнула, дёрнув одним плечом. Природа ей надоела. Посёлок, почти безлюдный, но пропитанный дымами шашлыков, чьими-то отдалёнными воплями веселья и невнятным басовитым постуком «музыки», был безумно нехорош для неё. Везде как-то не так. Лучше бы не ехала в захолустный Зашишенск. На что досадовалось, разобраться она не могла.
- Эй, ты чего? Устала? Давай, я звоню Льву, он заберёт нас. Всех комаров всё равно не накормим.
- Давай. Нет, а там что делать?! Пойдём на ваш «пляж», ознакомлюсь, а потом позвонишь.
Они оставили пакет в домике, снова вернулись к главной дороге, перешли её, и по широкой тропинке свернули в совсем другой лес.
Соня немного оживилась. Здесь было много запахов горьких, свежих… особенных. Сегодня день был жарко-ветренным, и солнце вытапливало весну из каждого новорождённого ростка.
Шли, слегка проваливаясь, по рыхлой песчаной дорожке, присыпанной разнорастительной послезимней шелухой. В какой-то момент Соня увидела, что движется как бы по дну моховой чаши, а горизонт слегка задирается, насколько можно видеть, хотя тропинка шла под горку.
Наверное, потому, что вокруг городов гигантские формы деревьев вырубались (чтобы не падали на здания), мало кто из граждан был с ними знаком. А здесь они были – в два и в три раза выше обычных, и даже подлесок состоял не из кустарника, а из деревьев черёмухи, изготовившейся зацвести раньше времени. Расступившись из уважения к своим столь же редким и благородным собратьям, гиганты царствовали каждый на своей поляне в окружении в прямом смысле пышной свиты.
Окатило йодистым ветром. Деревья поредели и кончились, растительная стена впереди стала ярче. Ещё немного… открылась не узкая полоска серого песка и невзрачная бухточка, как ожидала Соня. Открылась необозримая, невероятная, таинственная пряно-зелёная болотная страна, на горизонте которой пока ещё плохо различимое, уже шумело явственно… Над страной раскинулся ясно-синий купол куда выше привычного неба.
- Как-то нехило тут всё изменилось, - пробормотал Миша, осматриваясь, - Меня сюда совсем мелким привозили, я всё запомнил по-другому.
______________________________________________
Ничего похожего просто на «пляж» здесь не было.
Теперь уже Соня молчала по другой причине. Она бегала зигзагами от одной диковины к другой, издавая глуховатые междометия. Ни одна тропинка не вела прямо, ни одно озерцо или болотце не повторялось жизнью на дне и травами вокруг.
В одном водоёме шагали большие улитки.
В другом мириады пиявиц, укоренившись одним концом тела в иле, поворачивались синхронно и стройно, как на параде.
В третьем танцевали пары змеек…
От воды поднимался пар. Вьючие и ползучие создания вершили свой путь. Соня вглядывалась сквозь блики, впитывая и вдыхая происходящее, уже догадавшись, что в реальном времени сбывается некая неосознанная, но древняя, старше Сони самой, мечта.
Соня ежеминутно оглядывалась на Мишу огромными глазами с расширившимися зрачками, призывая в свидетели чуда, и жалела, что на ней не резиновые брюки, чтобы беспрепятственно ползать по пескам, почвам и тине, входить в воду, нет, что у неё не водолазный костюм! Тем более, то и дело приходилось прыгать по камням, по настилам полёгших трав и бурелома, обходя прудики, разливы ручьёв, таинственные тёмные ямы с водой. Миша понимающе фотографировал всё, что ей понравилось. Но память телефона не могла уместить всё.
- Какая я дура! – забыв про своеобычные высокомерные манеры, кричала Соня, - хоть бы фотик, хоть бы сумку взяла! Хоть бы еду-твоё-всё выбросила, а мешок взяла с собой! Ну почему ты мне не сказал!!
Он только комически пожимал плечами, а когда Соня отворачивалась, посмеивался.
Над миром стояла неестественная тишина. Явно не доставало человеческих голосов. Только шорох, пузырение, плеск и дальний размеренный рокот. Соне было то жарко, то холодно, и она то вручала Мише свою безрукавку, которая мешала изысканиям, то снова куталась.
Песок под ногами стал особенно мокрым, а вскоре и зыбучим, вместо болот и ям открылись скалы, стоящие на песке и в воде. Длинные песчаные косы, поблёскивающие слюдой, были чисты, завораживающе просторны. Сегодня никто ещё на них не ступал. Соня остановилась, не решаясь нарушить гладкость, и тут же начала погружаться в песок.
- Не останавливаемся. Это ещё не море. Увидишь.
__________________________________________
Море шуршало уже где-то рядом, настойчиво, но недосягаемо. Соне казалось, что никогда они к нему не попадут. А попадут – так это будет какая-нибудь речка о глинистых берегах или пресное водохранилище. Она боялась разочарования. Здесь не её земля, но ошибка мозга и неверная нота природы могут отравить ей - не жизнь, но нечто драгоценное, что возникло в Соне только что.
Они обходили удлинённые озерца, уже достаточно удивительные для жителя мегаполиса, достаточно глубокие, чтобы даже в них хорошо поплавать. Там ходили волны, награждая прибрежный песок фантастическими формами размытий, а прямо у берегов плавали большие рыбины.
- Кто это?! – вскрикнула Соня, в который раз низко наклоняясь над прозрачной толщей, играющей зайчиками, - Это же трилобит!
Перед глазами встали окаменелости из фундамента. А живое ископаемое шевелило ножками, медленно поворачивалось, зарываясь в песок.
- Точно, трилобит. Здесь они не вымерли, - спокойно объяснил Миша, деловито фотопротоколируя обитателя.
- Слушай, - заволновалась Соня, - Я не прощу себе, если сейчас уеду. Ты как хочешь, а я здесь буду до упора. Понимаешь, ЭТО МНЕ НАДО!!
- Спокойно, Соня. Автобусы каждые два часа ходят. Я даже подозревал, что тебе здесь понравится. И твоя тётя тоже подозревала, и мама. Знали, куда посылают.
- От-лич-но! А… как же твоё «одминствование»?
- Так вся ночь впереди. Меня ведь тоже, направили, я на месте. Не торопись, наслаждайся.
- Почему тогда здесь никого больше нет?
- Вот это как раз странно - выходной. Видимо, раз на раз не приходится. Или у кого-то пикничок в другой стороне, не видим. Здесь прятаться хорошо.
И Соня, как под гипнозом, шла дальше, мысленно подбирая все эти листики, ростки «морского лука» (как назвал это единственное опознанное им растение Миша), окатанные водой деревяшки, слепящие отблесками камушки и многое, многое, многое другое в копилку памяти.
Вдруг под веками началось мерцающее сияние. Она подняла глаза. Небесные ресницы. Широко-синее. Глубоко-высокое. Холодное, северное, неуступчивое-строгое, пахнущее благородной солёной гнилью, настоящее. Море, заставившее сбиться дыхание, а потом завопить от счастья!
- Видишь там мыс? Это, должно быть, Лесошишенск. Совсем близко, - сказал Миша, терпеливо выждав, пока Соня справится со счастьем. Но в указанном месте она не увидела никакого города, одну тёмную стену гигантских сосен.
Она зачерпнула из подбежавшей волны и лизнула воду. Вода ожгла язык холодом и солью. Ударившись о камень, море забрызгало ей лицо. Засмеявшись, Соня помчалась в скалы – карабкаться и орать. Миши как будто не существовало, она не стеснялась и не боялась ничего и никого.
__________________________________
Теперь они медленно брели по берегу. Соню прорвало – она без умолку говорила.
- Как сделать так, чтобы ещё сюда придти? Мы завтра опять к вам вернёмся, а когда опять в Шишенск – не знаю.
- Позови сюда родителей. Одна никогда не ходи – если змея укусит, помочь некому.
- Дааа, они поедут, как же. Мама сильно не любит разные места, где мало людей, а папа всё пытается… выспаться, и саботирует всё. Мы где только не бывали за последний месяц.
- А ты покажи им мои фотки. Может, вдохновятся.
- Показать покажу. Ты только не стирай их, ладно?!! Ой, а это… аммонит!! И они здесь!
Раковина воняла, была грязна, но под налётом таилась благородная ребристая поверхность – и раковина не помещалась в одной руке и оттягивала обе!
- Возьмём на обратном пути, - утешил Миша.
- А если потом не найдём?
- У меня дома где-то такой лежит. Он твой.
- Спасибо, но эта была бы моя личная, живая раковина, своими руками собранная… то есть подобранная… то есть самовыкаченная.
Другие раковины, двустворки, щедро посыпавши отдельные участки песка, хоть и подходили для собирания, крошились прямо у Сони в руках.
- Они здесь лежали всю зиму на ветрах и во льдах. Перепады температур, влажности. А молодые ракушки глубоко в воде и держатся крепко, и сами крепкие.
Путь преградило мелководье, соединяющее море с одним из озёр.
- Скажешь, что идём назад? – кисло спросила Соня, - Знаю, тебе всё равно хочется домой. Я у тебя на шее. Ты вообще понимаешь, какое доброе дело для меня делаешь?
- Конечно, - легко согласился Миша, - Оторвал зад от компьютера… нет, как-то нескладно… Просто: оторвался от и плетусь в поте лица ради благ следующей жизни. Пойдём по воде?
- А пойдём по воде! Отвернись, я колготки снимать буду.
- Сделай милость, не снимай, - сказав, Миша одним движением усадил Соню себе на плечо.
- Ва! Вау! – некультурно возрадовалась она, - а отсюда та-ак видно! Телефон давай, будем печатлеть эксклюзивы!
Миша пошёл прямо в кедах. Соне несколько раз показалось, что он вот-вот поскользнётся на иловых участках, но решила не пищать. Уронит – тем лучше будет, тогда она как бы обманет законы бытия и искупается аж в апреле, ибо уже сожалела, что не попадёт в это место летом… Однако если она вымокнет, возвратиться придётся как можно скорее.
- Смотри! Смотри! На горизонте белое. Это что, остров?
- Айсберг, - пояснил Миша, глядя только под ноги, - Зуммируй же.
- Не могу поверить. Тут все четыре времени года сошлись! Везде – весна, в мелких лужах лето, ракушки и всякие листья осенние, айсберг из зимы! А тебе не холодно?
- Уже нет.
Чтобы обсохнуть, он взобрался на покатый валун, обросший понизу соляными кристаллами, туда же втянул и Соню. Там они сколько-то времени вели разные разговоры, не отрываясь от морской дали взглядом, но потом улеглись, чтобы не отрываться от дали небесной. А солнце будто бы не сдвинулось на небосклоне. Только пели и шептали волны и что-то переливалось из одного природного ложа в другое, воды холодные и воды тёплые смешивались, завихрялись, брызгались…
Когда Миша захотел вытянуться на горячем камне, что-то прокатилось вниз, раздался всплеск.
- Ой ё!– заорал он, вскакивая, - Сонька, смотри, что сделалось!
Соня, медитативно изучавшая облака, от неожиданности едва не скатилась… не на мокрый песок, а прямо в ледяную воду. Миша придержал её за одежду. От ужаса и лёгкого перегрева у неё закружилась голова.
- Чего теперь. Садись. Держись крепче, - он снова опустился на камень, – Ну и дурень я. Сегодня, похоже, как раз Лунный день. Я должен был додуматься, что мы в полосе прилива.
- Угу, - сказала Соня. Она была бы в восторге, если бы не начинавшаяся усталость.
Вокруг их скалы, в одночасье ставшей островком, каких у берега было немало, завивались неглубокие воронки.
Лунные Дни были каждыми тридцать пятыми сутками на планете. Когда Малая Луна догоняла Большую, приливы становились чуть повыше и побыстрее.
- И… посидим тут? – спросила Соня.
- Так… два автобуса… нет, уже три! мы пропустили. Ничего так себе прогулялись… будут ещё два. Первый через… сорок пять минут. Если бы нам прямо отсюда очень быстрым шагом…
- А вода?
- Отлив начнётся… нет, пока что ещё чуть-чуть прибывает. Нас, скорей всего, не затопит, потеснимся немного. Когда отлив… да откуда я знаю? Через полчасика? А потом по колено в воде уйдём.
- Ну вот и звони Льву. Пусть приедет сюда. С лодкой!
- Ммм… знаешь, что я только что уронил?
- Нет!! Только не мои снимки, как ты мог?!
Соня загоревала – из-за фотографий.
- Слушай, тут же не очень глубоко, достань, а? Вон он, я его вижу! Вдруг ещё работает?
- Сооня!
- Чего? А чего, посушим.
- Ты бы полезла?
- Нет, в дорогу не хотела бы заболеть.
- Хорошо, что ты меня понимаешь. У меня в июле вступительные.
- Ты что, такой неженка? Ты же парень! Ты уже прошёлся по мокрому!
- Я парень и я неженка. В прошлый раз не сдал экзамены конкретно из-за воспаления лёгких. Ну что, я полез за телефоном? Который сегодня точно не будет звонить? Плавать я тоже особо не умею, ну ты сама сказала – неглубоко.
- Извини, я психанула. Так вот в чём дело! Но почему папа с мамой на тебя так злы, если ты не виноват, что заболел?
- Ааа! – вдруг чему-то обрадовался Миша, - А вот и виноват как раз. Ты что, думаешь, мама и папа у меня такие упёртые социальные достиженцы, которые простить не могут робота за то, что сломался?
- Расскажи тогда. Времени вагон, уйти особо некуда.
- Только ты поймёшь, что находишься на необитаемом острове в обществе придурка.
_______________________
Соня слушала, как десятиклассники одной самой лучшей школы с математическим уклоном хотели так, чтобы не было мучительно тоскливо по прошествии лет вспоминать прощание с детством, но обсуждение творческих планов ничего не дало, твёрдо договориться оказалось как-то некогда, и по факту выпускной вылился в цепную реакцию спонтанного неумелого винопития, чего не ожидали не только час назад похваляющие их в микрофон любимые преподаватели, но и сами фигуранты взросления.
Соня хохотала, рискуя сползти в воду, только иногда вставляя беспомощные вопросы «а тот, второй?», «а что делали в это время девчонки», «в канализацию?!!», «на спор?».
- У меня выпускной через два года, буду знать, как полагается! – под конец сказала она.
- Нет, повторять чужие находки точно не рекомендую. Хотя… мы же на самом деле в пику сделали наработкам всех поколений: вот этим все душещипательным виршам о любимой школе… ленты с автографами, фотосессии, голуби, шары, старинная школформа, поход к памятникам. Переклинило, стыдно.
Я, конечно, по своей глупости не поступил, куда хотел, зато знаю, что больше не хочу напиваться. Ибо блевотворно весьма.
Лицо Миши осветилось от дорогих сердцу воспоминаний.
Он снова заглянул за край островка, проверить, насколько сошла вода и увидев на дне засветившийся экран.
- Смотри-ка! Звонит! Последний раз. Эх, друг мой, прощай, но мы спасены, Соньк! За нами приедут - я ж маяк на телефоне подключил, и тётя твоя код знает. Жизнь прекрасна. Жаль только, наше вкусное не захватили. Мы бы сейчас…
- Ага, пить хочу, - сказала Соня.
- Соня? Плохо, что ли? Бедная, с твоей чёрной головой тебе жарко.
Соня кивнула и легла на камень.
- Ну да, логично. Прости, заболтал и даже не понял… Слушай внимательно. Я спускаюсь в воду, а ты за мной, как только я скажу.
И, не давая ей раздумывать, Миша покатился вниз.
Раздался всплеск, затем вопли. Соня, чуть не теряя сознания, подскочила, ожидая его гибели.
- Пподожди, ппривыкну…, норм-мально, ссттою … ааа! холодно, жжётся, гадина!
Он держался за скалу и дрыгал ногами и руками.
- Телефон! Поищи тогда! – закричала Соня.
- Не-нет. Телелефон не могу.
Миша замолк, задышал часто, пытаясь адаптироваться к злобной воде и глядя снизу вверх на Соню.
- Прости, прости меня, - пробормотала она. Вот теперь ей стало страшно.
- А теперь давай сюда. К-ко мне… Не думай, не бойся.
Соня, понимая, что долго он не сможет ждать и взобраться обратно тоже не сможет, решилась, хоть всё в ней протестовало.
Он поймал её, не давая коснуться воды, и донёс до суши практически на вытянутых над головой руках.
- Ты как, Сонь?
- Я как? ТЫ как?!
- Я снова морж.
- Ничего себе, прилив был! Мы же полчаса шли!
Пока они сидели на песке, дрожа и переводя дыхание, пока отжимали Мишины свитер, майку, штаны, поднялись волны вдвое больше. Они перебрасывались через покинутый островок.
- Вввовремя ушли!
- Дда, а ведь сегодня нне только Лунный день, но и Великое Новолуние – сразу две Луны между Солнцем и Землёй. Так что вовремя так вовремя. Сейчас снова до нас докатится. Пойдём.
Держась за руки, они отступали от резвой воды и часто оглядывались на это редкое явление.
Волны поглощали одну отмель за другой и постепенно соединяли море с озерцами.
- Будем обходить по верхам, ближе к лесу. Только змей полно, чур, смотрим под ноги.
Миша сказал, что им лучше поспешить. Теперь, если найдут, то не их, а телефон, так что лучше скорее выйти на дорогу, попробовать успеть на последний автобус и в нём попросить у кого-нибудь позвонить. Только придётся очень напрячься.
- Но если тебе плохо, пойдём медленно, а там будем ловить попутку.
Но Соня не согласилась – она не хотела, чтобы Миша совсем из-за неё замёрз. Они побежали сквозь пески, камыши, зелень, золотые тростники, через лужи, так как больше не надо было думать о промокших ногах, и змеи, надо полагать, с писком разбегались с их пути. В это время Соня поняла, что шикарной ракушки, прихваченной напоследок, у неё в руке уже нет.
«Всё правильно, это же зачарованное место, откуда нельзя ничего, даже фото, вынести! И я сюда больше… не вернусь», - горько думала она, напоследок наслаждаясь упругим тёпло-прохладным ветром, свистевшим в ушах.
Они вдруг увидели, что почти совсем темно, только зарево просвечивает сквозь лес, из которого только что вышли.
И хвост сбегающего автобуса №89, последнего, увидели.
- Ничего. Идём за едой, там и сок был.
Домик оказался заперт в согласии с табличкой: «Внимание! Двери автоматически запираются в 21.00». Часы на табло показали 21.01.
- Наша еда! – расстроился Миша, - Нет, хорошо, что опоздали. Кто бы нас отсюда вытащил до утра? Или даже дольше, если тётя Варя уже заключила договор.
- А давай… вернёмся ТУДА? – вдруг произнесла Соня и, к её удивлению, Миша сказал:
- Давай. Море, наверное, почти до верхних болот дошло… вот бы посмотреть.
Соня даже подобрала на обочине какой-то рваный пакет для ракушек, начхав на брезгливость, но… на дороге их нагнала знакомая машина.
- Я пять раз объехал это чёртово место, - сказал им Лев, пытаясь не раздражаться, - Объясняться мне не надо. Мамочкам будете объяснять.
- Дорогу потеряли, - всё же доложил Миша.
- Почему на звонки не отвечал?
- Телефон… ворона унесла. Он же «металлик».
Лев вскинул бровь.
Соня, чтобы не слышать их и не говорить ничего, притворилась задремавшей. Перед глазами стояли волны, шуршала и переливалась вода. Только это имело значение. «Хочу, чтобы каким-то чудом я могла бы в это место в любое время жизни ходить из любой точки земного шара. Одна. Да, страшно, но всё равно, только одна, чтобы это было только моё место.»
Но она уже знала, что завтра уже всё так изменится, что следов не найти, что поводов больше не будет, что удача не прислушается.
- Подбросьте меня сразу на вокзал, – попросил Миша.
- Тебя ждут ночевать, - почти рявкнул Лев.
- Не-е, у меня без моих компьютеров скоро ломка начнётся.
Соня даже не заметила, когда Миша попрощался и вышел.]
конец главы 3
глава 4
@темы: книга 1, сны лесошишья, жизнь волшебная
-
-
28.05.2019 в 20:10-
-
28.05.2019 в 23:17